Правда о Майкле Джексоне

Чудеса бывают! «Майкл взорвался в танце, как гром в небе»- Так утверждает человек, впервые показавший русским людям Майкла Джесона в Москве, муж всеми любимой Александры, Самвел Гаспаров.

Несколько недель назад Майклу бы исполнилось 55. Я всегда восхищалась его трудолюбием и энергетикой, но при этом никогда не искала его записей, не сатанела от его музыки.  Он старше  меня, но я видела в нем ненаигравшегося ребенка. Именно потому

я посвящала ему стихи и заливалась слезами, глядя репортаж о его приезде в Москву в сентябре 1993.

Меня потрясала не  столько его музыка, сколько его глубина. Как оказалось, я не ошиблась. Поп-идол, получивший огромное количество наград и признаний, заработавший уйму денег, но не имевший права решать свою судьбу даже  относительно «да» и «нет» в простом разговоре, способен все же сам принять решение, когда дело касается его работы.

Это было чудом не только для слепой девочки, ставшей причиной этого решения и получившей в тот день автограф своего идола, несмотря на все роковые сложности с организацией концерта, чудом не только для продюссера Самвела Гаспарова, потерявшего в тот день более миллиона долларов и веру в себя, но не репутацию – ибо концерт состоялся!

Это было чудом для тысяч поклонников Майкла Джексона, одураченных системой зависти, не сумевших приобрести билетов на концерт, но упорно стоявших под дождем у стадиона, в надежде услышать хоть что-то. И не напрасно – ибо все входы на стадион были распахнуты, благодаря решению Майкла выйти под дождь. Не ради денег. Ради тех, кто в него верил.

От своего гонорара в 400 тысяч долларов он в тот день отказался.  Я только надеюсь, что толпа зрителей, получивших бесплатно невероятный заряд энергии и радости, которая могла бы оставить хоть несколько рублей из благородства организаторам, артисту или той самой слепой девочке, ставшей стимулом к решению Майкла Джексона, помнит его с благодарностью.

И верю, что с той же благодарностью эти люди думают о режиссере Самвеле Гаспарове, наплевавшем на потерянные деньги, но не на просьбу одного человека, матери, принесшей для автографа рисунок так и оставшейся неизвестной девочки.

Раиса Варнер-Шумак